НА: С чем связаны иски автовладельцев, подаваемые в суд как на продавцов автомобилей, так и на сервисные зоны?

Евгения Берестнева: Начнем с того, что существуют как реальные претензии к представителям рынка — недовольство автомобилем, сервисом, — возникающие из-за некорректного отношения сервисной станции или менеджера по продаже, так и случаи, когда клиент хочет не столько исправления ошибки, сколько усугубления конфликта и получения денег.

Естественно, что покупатель автомобиля или владелец ТС, обратившийся на сервис, рассчитывает как на качество обслуживания, продукта, работ, так и на лояльное отношение. Существует небольшой процент исков, основанных на недобросовестном проведении работ, которое для автовладельца, к примеру, выливается в неоднократные поездки на другой конец города ради устранения недостатков, то есть в трату времени из-за некачественных работ или самого товара. Но в большинстве случаев, поскольку сейчас велики штрафы и неустойки за определенные нарушения со стороны профессиональных игроков рынка, конфликты искусственно создают сами же потребители.

Для этого разыгрываются хитрые маневры, отвлекающие внимание. Допустим, от требования устранить один недостаток внимание отвлекают другим требованием, что ведет к нарушению сроков по удовлетворению требования, и потребитель, пользуясь моментом, подает в суд. Также многие потребители основывают свои претензии на повторных недостатках, которые, по существу, таковыми могут и не являться.

Необходимо знать, что потребитель вправе заявить требование о замене товара или возврате денежных средств только при наличии существенного недостатка товара или при нарушении сроков устранения. Существенными являются неустранимые недостатки либо недостатки, для устранения которых требуются значительные временные или материальные затраты, неоднократные и повторные недостатки. Первые два вида устанавливаются экспертными заключениями. Неоднократными считаются различные недостатки, выявленные более одного раза, при условии, что каждая выявленная неисправность не позволяет использовать автомобиль по назначению или эксплуатация запрещена ГОСТами, Правилами дорожного движения, нормативными актами о безопасности дорожного движения. Повторным называется недостаток, проявившийся вновь после его устранения.

Рядом ГОСТов утверждены термины и определения, установлены критерии дефектов для запрета эксплуатации, которыми пользуются автотехнические эксперты, говоря о различных видах сложностей с автомобилем, среди которых даются определения терминам «отказ» и «дефект». В юридической практике дефекты именуются недостатками и подразделяются по причинам появления, к примеру, на производственные дефекты и некачественные работы, которые относятся к разным правовым категориям и регулируются разными нормативными документами.

Если потребитель в своей претензии указывает на «стук в подкапотном пространстве в разные годы», это еще вовсе не означает, что проблема возникает по одной и той же причине и потому может классифицироваться как повторный недостаток. Это требует разбирательства. Также сложными в доказательном плане являются дела, когда продавец обвиняется в некачественном ремонте, хотя ремонт выполняло стороннее лицо. Чтобы в таких случаях не попасть впросак, нужно иметь очень хорошую доказательную базу.

И если наличие недостатка зависит больше от изготовителя, то сервисный центр должен выполнить все от него зависящее для своевременного выполнения ремонта. Законом установлено устранение недостатка за срок не более 45 дней. Для сравнения: украинские дилеры ограничены 14-дневным сроком устранения недостатка.

Незамедлительность устранения можно доказать наличием различных заказ-нарядов, рабочих листов, в которых проставляется время принятия автомобиля, время заказа запчасти для поставки. И конечно же, следует выбирать расторопных поставщиков. Некоторые дилерские договоры позволяют дилерам заказывать запасные части в сторонних компаниях с дальнейшим возмещением стоимости подтвержденных расходов.

НА: Какими способами можно добиться досудебного решения споров?

Евгения Берестнева: При передаче автомобиля клиенту нужно проследить, чтобы он подписал техническую документацию: «Тестовые испытания проведены после ремонта, автомобиль осмотрен, недостатков не выявлено… подпись». Если производится диагностика, желательно также иметь подписи под всеми документами. Если производилась замена узла/агрегата, нужно иметь заявление с текстом: «Прошу выдать мне автомобиль с замененным на нем узлом/агрегатом… Автомобиль получил. Подпись». Также желательно указать пробег автомобиля, чтобы зафиксировать факт его эксплуатации. Если собственником автомобиля является физическое лицо, а оплата за техническое обслуживание или ремонт поступает от юридического, необходимо получить от юридического лица доверенность, договоры аренды, лизинговые соглашения или иные договоры, подтверждающие, что автомобиль используется не в личных целях, а это дает право на рассмотрение дела без применения Закона о защите прав потребителей.

НА: То есть сбор подписей — это панацея от разрастания конфликта?

Евгения Берестнева: Дополнительные подписи, которыми клиент указывает, например: «Подтверждаю, что на моем автомобиле были выполнены такие-то работы и автомобиль получен тогда-то» или «Я отказываюсь забирать автомобиль с устраненным на нем недостатком/выполненным ремонтом», — помогут обезопасить техсервис или салон от возможных дополнительных выплат, послужив в суде дополнительным подтверждением выполнения работ, поскольку факт нарушения сроков выполнения требований чреват последующим взиманием неустоек, удовлетворения иных требований. В случае если все заявленные недостатки устранены, сервисная станция соблюла все возможные моменты, имеет на руках подписанное заявление: «Прошу выдать мне автомобиль с устраненными недостатками», повышаются шансы благоприятного исхода дела. Но это, естественно, требует определенной работы сервиса по досудебному урегулированию конфликта. Чем больше документов будет собрано заранее, тем лучше: юристы не волшебники, они работают с документами. Если их нет, то доказать отсутствие вины крайне сложно.

НА: Что же делать, когда налицо недовольный клиент? Есть ли универсальная инструкция?

Евгения Берестнева: Работа с клиентами, на мой взгляд, самая сложная. Иногда конфликт может возникнуть по причине плохого настроения клиента, не замеченного сотрудником компании, либо стать результатом некорректной работы мастера-приемщика, несвоевременности предоставления информации, необоснованной задержки ремонта и иных причин.

К примеру, появился недовольный клиент, которого не устраивает минимальная компенсация в виде «ковриков». Он хочет больше и намерен идти в суд, чтобы целенаправленно получить с компании деньги. В этом случае компания должна сделать все зависящее от нее, чтобы удовлетворить клиента заранее и — важный момент! — чтобы вся коммуникация с клиентом была задокументирована. Лучше всего для последующих разбирательств иметь переписку, отражающую каждый шаг общения. Телефонограммы необходимо фиксировать письменно в исходящей корреспонденции с указанием времени, даты совершения звонка, должности и данных отправителя, получателя, содержания текста. Аудиозаписи разговоров у ответчика бывают крайне редко. На моей памяти случаи фиксации телефонных переговоров были единичными. Итак, общение должно вестись в письменной форме: «Просим вас прибыть для регулирования претензии… для проверки качества в такую-то дату и время. В случае вашей неявки проверка будет проведена в ваше отсутствие» (или предложить ограниченные сроки для согласования даты и времени проверки качества, но при отсутствии реакции самостоятельно установить дату и время, уведомив телеграммой или письмом, отправленным экспресс-почтой). «Просим вас получить денежные средства», «Предлагаем вам то-то». Чем больше документов, тем лучше. Не подтверждая своей вины, нужно прямо указывать на то, что «в целях сохранения лояльности к клиенту, к сервису, бренду и пр. просим вас прибыть в автотехцентр для заключения либо соглашения о расторжении договора при купле-продаже, либо прошения об урегулировании претензий, либо всего сразу, и получить денежные средства (указать в конце), либо получить исполнение безвозмездных работ» — в зависимости от того, что требует клиент. Это будет играть значительную роль при судебном разбирательстве.

НА: И сколько же может длиться переписка? Вы упоминали о случаях сознательного затягивания разрешения спора.

Евгения Берестнева: У нас в практике был случай, когда потребитель, купив дорогой автомобиль, на пятнадцатый день — в последний день, когда можно совершить возврат ТС, — обнаруживает какой-то мелкий косметический дефект в машине и подает заявление о расторжении договора купли-продажи и возврате денежных средств. Далее эпопея с возвратом этого автомобиля тянется в течение года. Идет урегулирование, попытки подписания соглашений, клиент без конца меняет текст соглашения, вносит миллион разных пожеланий с позиций того, как видит закон. В этот период становится очевидным, что клиент настроен не столько получить деньги, сколько формально затянуть урегулирование претензий, и при том еще эксплуатирует автомобиль, находящийся в залоге у банка, который, со своей стороны, не дает согласия на расторжение договора. По прошествии года, когда продавец уже устал от прений, он пишет (небуквально): «Уважаемый N.N., что же вы хотите на самом деле? Просим вас сообщить определенные даты подписания соглашения». После этого следует очередное изменение в тексте соглашения об урегулировании претензий. Клиенту отказывают, и он подает в суд. К этому моменту автомобиль находится в собственности уже полтора года. А косметические недостатки не являются дефектами изготовителя.

Право на обмен автомобиля при любом недостатке в течение 15 дней имеет разумный срок. Год — срок неразумный, то есть в этом случае никаких выплат неустоек и возвратов не будет. Автомобиль эксплуатируется, для удовлетворения клиента было совершено все возможное. Конечно, компания в таких случаях может перечислить денежные средства на счет клиента, но автомобиль находился в залоге. Разрешения банка на расторжение договора купли-продажи не было, поскольку это является нарушением договора залога: предмет залога выбывает из имущества залогодателя, то есть клиента. Значит, в этом случае перевод средств был невозможен.

НА: Можно ли утверждать, что своевременная реакция на требования клиента даже в случае передачи дела в суд — это способ сократить свои расходы?

Евгения Берестнева: Суды смотрят на разумность действий сторон: реагировал или нет профессиональный участник рынка. Если не реагировал, то единственный способ уменьшить расходы — это уменьшить неустойки и штрафы специальным заявлением, о котором еще поговорим. Нужно сделать все, чтобы удовлетворить требования клиента, рассчитать риски: чем чреваты те или иные действия в отношении клиента. Что касается выполнения услуг, то идет речь о риске в 3 % от стоимости ремонта, но не более. Если о расторжении договора купли-продажи или замене автомобиля, то риск будет в размере 1 % от цены нового автомобиля на день рассмотрения в суде.

НА: Могли бы вы уточнить, за какой период начисляются штрафы и неустойки?

Евгения Берестнева: Допустим, после заявления о безвозмездном устранении недостатка со стороны сервиса/дилера не следует никаких шагов в течение месяца, двух, трех и т. д. Недовольный покупатель подает в суд. Если судом установлено, что проблемы ТС связаны с производственным недостатком, то неустойка рассчитывается с того момента, когда требование не было удовлетворено, и до момента предъявления требования в суд либо изменения требования (было, к примеру, требование безвозмездного устранения недостатка, стало расторжение купли-продажи). Берется этот период с последнего дня, когда было право нарушено и недостаток не устранен, то есть с 46-го дня, и по тот момент, когда было заявлено новое требование. Если на момент подачи в суд модель была снята с производства, то делается экспертиза или берется последняя цена этого автомобиля либо аналогичной модели в подобной комплектации, но на ближайшую дату. Мы стараемся сейчас создать такую практику, чтобы в период рассмотрения дела в суде неустойки и штрафы не рассчитывались. Начисления за этот период являются судебными ошибками, которые приходится в дальнейшем отменять.

НА: Передача дела в суд для дилера или СТО — это позитивное движение или негативное?

Евгения Берестнева: Это зависит от оценки рисков по делу. Каждое дело является уникальным. Если владелец автомобиля за миллион хочет получить сверху еще один миллион, то проще пойти в суд и биться за обоснованное снижение неустоек. Это работа юриста. Мой личный рекорд по снижению штрафов и неустоек — с 5 миллионов до 50 тысяч. В среднем выплаты составляют около 100 тысяч на трехмиллионный автомобиль. Если клиент в добровольном порядке не хочет идти на минимальную выплату — возврат миллиона и сверху 100 тысяч либо сумма, в которую оценен моральный ущерб, то иногда лучше пойти в суд, получить обоснованное решение. В этом случае дело будет длиться долго, деньги будут выплачиваться позднее, и есть шанс выиграть дело, если не будет установлено производственного недостатка и не будет установлена вина продавца/ исполнителя.

НА: Убытки и риски просчитываются загодя? По каким параметрам?

Евгения Берестнева: Предварительно необходимо получить консультацию юриста и технического специалиста. При этом нужно принять во внимание наихудший исход дела, а не опираться на информацию, вызывающую сиюминутную радость от радужных обещаний, которые в дальнейшем могут обернуться убытками.

Параметров для оценки рисков достаточно: надлежащая эксплуатация, своевременность проведения технического обслуживания, проверка фактов ДТП, ремонтных работ по восстановлению после ДТП, сколько собственников эксплуатировало, не был ли автомобиль в аренде, было ли вмешательство в устройство при установке дополнительного оборудования и много других параметров.

Постороннее вмешательство особенно важно отметить, скажем, при возгорании автомобиля: устанавливались ли сигнализация, ксеноновые лампы и пр. Для этого важно провести экспертизу с участием специалиста в той области, в которой произошел сбой (пожарный-электрик, специалист по ДВС, специалист по КПП и пр.). Экспертиза проводится за счет продавца или исполнителя в кратчайшие сроки. Если подозревается поджог, нужно смотреть, не было ли нештатных проводов. При пожаре — 99 % вероятности того, что имела место некорректная работа электрооборудования, электроцепи. Если все оборудование в машине было штатным — вопрос снимается, а если дополнительным, то это уже епархия эксперта — оценить, могли ли быть неудачно проведены работы по его подключению, что привело к проблемам. Приведу пример. При выполнении сервисной кампании по замене определенных деталей (при отсутствии недостатков) неосторожными действиями слесаря был снят с мест крепления шланг обратной подачи топлива (который не затрагивался при работе по сервисной акции), клиент получил автомобиль. Далее в процессе движения топливо из шланга попало на двигатель (рабочая температура которого достигает 300 °C и выше). В этом случае только пожарный может определить, как шло оплавление, когда был снят шланг обратной подачи топлива: до возгорания либо в результате возгорания. То есть предварительная экспертиза также помогает просчитать риски.

НА: Что делать, если правота ответчика недоказуема?

Евгения Берестнева: В случае когда технический специалист после проведения экспертизы не может установить наличие или отсутствие вины, доказать правоту крайне сложно, лучше удовлетворить требование потребителя переводом средств в его пользу. Можно, к примеру, сделать денежный перевод на счет клиента. Его можно найти в договоре купли-продажи, поскольку наличными сейчас практически не расплачиваются. Если ТС приобреталось в другом дилерском центре, название банка и номер счета автовладельца можно узнать с помощью адвокатского запроса и перечислить недовольному клиенту запрашиваемую денежную сумму, приплюсовав минимальный (допустим, 5 тыс. руб.) моральный вред, минимальные неустойки. Существует и вариант почтового перевода — с помощью нотариуса или с обращением в Департамент по депозитам. Наиболее простые варианты: лицевой счет или нотариус. В итоге суд, видя это, уже не сможет вынести решение об удовлетворении требований, потому что требование уже удовлетворено.

НА: Насколько такой подход к решению проблемы легитимен?

Евгения Берестнева: Вполне. Есть такая положительная практика. Деньги переводятся в счет удовлетворения заявленных требований. Это шанс избежать штрафов за отсутствие добровольного урегулирования спора. Это также благотворно действует на судей. Потому что, настаивая на дальнейших разбирательствах, клиент уже злоупотребляет своим правом: получив деньги, он хочет больше — еще один автомобиль в перерасчете на денежные средства.

НА: То есть получается принудительное удовлетворение требований?

Евгения Берестнева: Не совсем. Получается, что мы предполагаем вероятность риска признания нашей вины и соглашаемся с результатами экспертизы. После перечисления средств клиенту неплохо было бы подать встречный иск. Верховный суд исходит из того, что лицо действует исходя из своей воли и интереса, поэтому оно обязано подать заявление, в котором должно обосновать несоразмерность либо отсутствие оснований для взыскания неустоек и штрафов. В этом случае факт наличия заявления и его обоснованность должны быть в деле.

НА: Что значит «несоразмерность»? Несоразмерность с чем?

Евгения Берестнева: В этом случае ссылаются на конституционный суд и на понятие ущерба. Нужно обратить внимание, что неустойки и штрафы взыскиваются за тот случай, который в добровольном порядке профессиональный участник рынка отказался удовлетворить. Ответчик должен определить для себя, есть ли риск подтверждения его неправоты. Если есть риск, то логично пойти на добровольное урегулирование спора и в этом случае избежать взыскания неустоек и штрафов. Но если ответчик понимает, что риски для него незначительны, то лучше обратиться к несоразмерности требований по причиненному ущербу. Если ремонт стоил 1000 руб., то получается, что ущерб причинен действиями в размере одной тысячи рублей. Конституционный суд указывает, что баланс прав заключается в соблюдении вот этих пропорций между ущербом и ответственностью. Если ущерб 1000 руб., каковы тут могут быть неустойки и штрафы? В тысячу рублей! И на этом нужно акцентировать внимание в суде, дабы в дальнейшем минимизировать убытки. Если причинитель вреда доказал свою непричастность (причем в любой период времени — в период гарантии или после), то ущерб будет в размере стоимости автомобиля.

НА: В теории все звучит очень просто. Внимательное отношение к мелочам, хороший эксперт, хороший юрист — и дело выиграно. Но как тогда объяснить шумиху по поводу нарастающей тенденции к потребительскому экстремизму? На чем он основывается, если компании, по идее, так хорошо подходят к досудебному урегулированию конфликтов?

Евгения Берестнева: Риск проигрыша есть всегда, к сожалению. Борьба с коррупцией в нашей стране пока в самом разгаре и не коснулась дел рассматриваемой категории. Помимо этого у потребителя, скорее всего, тоже есть адвокат, который берет денежные средства — как за общий процесс, так и за каждое заседание. То есть он заинтересован в продлении дела. Иногда адвокаты специально затягивают процессы с мыслью, что вдруг в конце концов удастся добиться своего.

НА: Но ведь затягивание процесса становится невозможным, если на счет недовольного потребителя переведены какие-то деньги.

Евгения Берестнева: Потребитель все равно рассчитывает, что он дополнительно получит неустойки и штрафы с богатого, как он считает, дилера. Сейчас мало кто принимает в расчет, что дилерская маржа не так велика — в среднем 5–10 %, а сейчас, в связи с кризисом, она снизилась почти до нуля. Львиную долю денежных средств дилер получает при выполнении работ — наценка на запчасти и стоимость самих работ. Также компании реализуют дополнительное оборудование. Это и есть хлеб дилера. Что уж говорить о небольших сервисах, которые вряд ли могут себе позволить выплачивать по 100 тыс. руб. всем недовольным!

НА: Имеют ли компании, специализирующиеся на тяжбах с дилерскими станциями и СТО, какие-либо преимущества перед рядовыми гражданами? Им же это выгодно по каким-то иным причинам?

Евгения Берестнева: Эти компании не показывают, что они предоставляют услуги возмездно. Эти договоры не фигурируют в суде, но на практике мы знаем, что это так, причем суммы там фигурируют серьезные. Даже если цена их услуг номинально равна стоимости юридических услуг, в доход они также получают и штраф, за который, собственно, и бьются в процессе. Среди сотрудников обществ, на мой взгляд, нет ярых поборников за права потребителей. Те для них всего лишь источник дохода. Актуальный, но, полагаю, временный.

НА: На Ваш взгляд, эти компании отмирают или, наоборот, развиваются?

Евгения Берестнева: Это циклично. Есть юристы, которые чтут свою чистоплотность, которые работают только в одной отрасли. Есть другие юристы, которые относятся к своим знаниям только как к средству для извлечения прибыли любым способом. Случается, уволенные дилерами юристы идут против своих бывших работодателей, против коллег из других сервисных центров, поскольку знают отрасль хорошо и могут на этом зарабатывать. За счет этих «безработных» может происходить маленький процент увеличения, но в основном это давно сложившиеся организации — с момента ужесточения закона. Повторюсь, на мой взгляд, явление временное. Или разъяснения, или изменения в законодательство должны быть внесены.

НА: Изначально все проблемы с так называемым потребительским экстремизмом возникли из-за несовершенства Закона о правах потребителей. Сейчас и РОАД, и ФАС, и Ассоциация европейского бизнеса в России озаботились этим вопросом и пытаются лоббировать внесение поправок в Закон. На Ваш взгляд, их вмешательство поможет сокращению числа судебных разбирательств?

Евгения Берестнева: Целью Закона было защитить права потребителя, на злоупотребления, естественно, он рассчитан не был. Как указывал наш президент, Закон является социальным. Сложно говорить о социально не защищенном клиенте при цене автомобиля в 3 миллиона, который тот оставляет в центре, выдав доверенность общественной компании, которая дальше «работает» с судебным экспертом. А сам социально защищенный клиент спокойно покупает новый автомобиль ценой 3,5 миллиона. Когда дело касается замены, к примеру, чайника, который купила пенсионерка, — это один момент, но в полной мере относить к социально не защищенной категории потребителя, у которого автомобиль за 4 миллиона, сложно. У пенсионерки не будет средств на оплату услуг общественных организаций (выше я отмечала, что заключаются договоры на оказание юридических услуг). Поскольку все равны перед законом и судом, состоятельный человек, разумеется, имеет право отстаивать свои интересы, но все же ответственность должна находиться в разумных пределах. Сейчас поднимаются вопросы об изменении Закона, но, разумеется, происходит это, как всегда у нас в стране, уже после того, как негативные последствия появились. На мой взгляд, в создании законов должны участвовать непосредственно юристы, а не лица, которые владеют любыми познаниями, кроме юридических. Потому что в дальнейшем с этими законами работать юристам. Пленум Верховного суда выносит пояснения, постановления, определения. Периодически отменяет и изменяет пояснения — таким способом законы дорабатываются юристами на практике. Но, к моему сожалению, это стоит сотни неправильных решений как в пользу потребителя, права которого действительно нарушены, так и по большей части в пользу именно профессиональных участников рынка.

По поводу комиссионных автомобилей Пленум Верховного суда РФ в 48-м пункте Постановления от 28 июня 2012 г. № 17 указывает в трех абзацах (их нужно читать все вместе), что агенты, комиссионеры отвечают не более чем в размере своего вознаграждения. То есть это дополнительная защита от высоких штрафов.

«Разрешая дела по искам о защите прав потребителей, необходимо иметь в виду, что по общему правилу изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) является субъектом ответственности вне зависимости от участия в отношениях по сделкам с потребителями третьих лиц (агентов). По сделкам с участием граждан-потребителей агент (посредник) может рассматриваться самостоятельным субъектом ответственности в силу статьи 37 Закона о защите прав потребителей, пункта 1 статьи 1005 ГК РФ, если расчеты по такой сделке совершаются им от своего имени. При этом размер ответственности посредника ограничивается величиной агентского вознаграждения, что не исключает права потребителя требовать возмещения убытков с основного исполнителя (принципала). В случае возникновения споров о предоставлении услуг посредниками уплачиваемое им потребителями комиссионное вознаграждение, исходя из вышеназванных статей и статьи 15 ГК РФ, может рассматриваться как убыток потребителя, отнесенный на основного исполнителя (изготовителя, продавца, уполномоченную организацию или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера)».

У нас процветает перепродажа автомобилей от одного лица другому. Часто комиссионные договоры оформляются неправильно, вернее, ради ускорения процесса оформления документов продавец выдает покупателю доверенность с правом продажи автомобиля, удостоверенную нотариусом, так называемую генеральную. Понятия генеральной доверенности не существует, но по смыслу это право полного распоряжения ТС на срок до трех лет. Сразу отмечу, что для собственника доверенность невыгодна, поскольку право собственности по доверенности не передается, пока не будет заключен договор купли-продажи и не подписан акт приема-передачи. На собственника приходят штрафы, квитанции по налогам. И самый страшный риск — факт уголовного правонарушения на автомобиле лица, являющегося собственником (например, наезд на пешехода). В этом случае пострадавший вправе подать гражданский иск. При наступлении инвалидности с собственника ТС взыскиваются содержание, моральный вред, имущественный вред. В случае летального исхода для пострадавшего пешехода гражданский иск подают его наследники. Поэтому рекомендую либо заключать договор купли-продажи, либо выдавать доверенность с ограниченным сроком. И после этого собственник вправе подать регрессное требование к причинителю вреда. Но насколько исполнимо решение, если у виновника ничего нет?

Вернемся к вопросу неправильного оформления договора купли-продажи по комиссии, в результате чего сделка в дальнейшем может быть признана ничтожной. Какова схема? Собственник выдает «генеральную» доверенность поверенному (по сути, покупателю), покупатель (поверенный) якобы передает автомобиль на комиссию — появляется договор комиссии, и тут же комиссионер передает машину обратно тому лицу, у которого ее только что принял, — появляется договор купли-продажи. В итоге выходит, что поверенный (покупатель) сам себе по доверенности продал автомобиль, что запрещено Гражданским кодексом РФ. Потому что доверенность — это односторонняя сделка и не дает права принимать в отношении самого себя обязанности по договору купли-продажи. На этот момент нужно обращать внимание, когда назревает конфликт с потребителем. Эта информация поможет юристу выиграть дело, в котором оспаривается цена автомобиля. Например, в семейных спорах по разделу имущества.

Если лицо действует в отношении самого себя, то при определении цены нужно принимать во внимание не расписки, а договор, который зафиксирован в ГИБДД, потому что клиент претендует на ту сумму, которая написана в расписке комиссионеру, то есть гораздо выше реальной. В этом случае необходимо указать, что в связи с тем, что покупатель действовал по доверенности в отношении самого себя и был лицом материально заинтересованным, считать расписку действительной нельзя, определение цены по данному договору является ничтожным и к нему нужно относится с недоверием.